Может ли пресса действовать независимо от государственной власти? Так, чтобы не было давления ни Министерства информации, ни проверяющих органов, ни контролируемых профсоюзов? Конечно, для Казахстана такая сладкая жизнь для СМИ — что-то из области фантастики. Но за те же 20 лет независимости такого положения вещей добилась одна из стран бывшего СССР — Литва.
Литва стала независимой в том же 1991 году, как и Казахстан. Однако, несмотря на общий с нами старт, сегодня это член Евросоюза — со всеми вытекающими из этого преимуществами для гражданского общества. О состоянии прессы и свободы слова в республике — разговор корреспондента «Республики» с президентом Союза журналистов Литвы Дайниусом Радзевичусом.

— Господин Радзевичус, скажите, пожалуйста, Союз журналистов Литвы — это неправительственная организация?

— У нас вообще нет правительственных организаций! А неправительственные организации у нас бывают в форме ассоциаций, публичных учреждений и профсоюзов. Союз журналистов Литвы — профсоюз.

Просто берешь и выпускаешь газету

— Профсоюз, очевидно, защищает права работников СМИ. Тогда есть, что защищать? Может быть, у вас трудно получить лицензию на выпуск газеты или журнала?

— Нет никаких лицензий, только радио и телевидение должны получить частоты. До 1996 года у нас были лицензии, это осталось с советского времени, когда при Министерстве юстиции существовала служба контроля СМИ. А в 1996 году был принят новый закон о СМИ.

По-моему, лучше всего, когда лицензии выдает общественная организация, негосударственная. У нас это Совет радио и телевидения, который включает и представителей Союза журналистов Литвы, разных НПО, юристов.

— А что нужно сделать, чтобы получить частоту для радио или телевидения?

— Когда появляется свободная частота, объявляется конкурс. В законе прописано, кому отдается приоритет: в первую очередь информационным, общественным передачам. Если это региональные СМИ, то первенство — региональным новостям на темы общества и культуры.

Если создается канал, формата которого еще не было в этом регионе, например при наличии двух музыкальных каналов запускается общественный, то, естественно, приоритет будет отдан ему.

— Вернемся к газетам. Какие требования к регистрации печатных СМИ?

— А газеты вообще никуда не предоставляют никаких бумаг. Издатель просто выпускает газету — и все. Единственное, нужно, чтобы собственником было юридическое лицо, потому что это доходы, деньги, налоги... И еще в уставе должно было прописано, что организация занимается именно этой деятельностью — издает СМИ.

— Какие законы тогда регулируют деятельность средств массовой информации?

— У нас есть закон «Об информировании общественности», конечно, закон «О рекламе» и законодательство о радио и телевидении. Есть отдельный закон, который отчасти регулирует и политическое освещение, «О политических партиях», потому что там прописано, как политики должны общаться с прессой, что они не должны иметь свои СМИ.

Да, есть еще очень специфические законы. Один из странных законов у нас — «О защите несовершеннолетних от негативной информации», распространяющийся не только на СМИ, но и вообще на всю информацию. Там есть такие ограничения, которые СМИ не любят.

— Что же такого в этом законе?

— Это цензура все-таки...

— А как у вас определяется цензура, что запрещено в этом законе?

— Там прописано, что не должно попасть детям. С какого часа можно показывать по телевидению эротику или, например, фильмы, где слишком много стреляют.

Есть и такой пункт: нельзя в общественной информации делать промоутинг физической пассивности и плохих привычек.

— Это как?

— Сами удивляемся. Насчет привычек потом объяснили — курение, спиртное. А что такое физическая пассивность? Получается, передача про шахматы — это плохо, потому что ты сидишь и физически пассивен? Потом нам сказали: это про то, что лениться нехорошо. В общем, это такие понятия, которые в законе прописать невозможно.

На исках к газетам у нас не заработаешь

— При таких либеральных правилах, наверное, в Литве очень много печатных СМИ?

— Больше 300 журналов, больше 200 газет, десятки радио- и телеканалов (население Литвы, по данным на 2005 год, — 3,4 млн человек — прим. ред.). С 2002 года перевес пошел в сторону журналов, сейчас газет становится все меньше. Все медиа — частные, государству запрещено иметь СМИ. В 1995 году прошла приватизация, но получить СМИ в собственность тогда могли только сами его работники.

Есть общественное телевидение, оно, конечно, получает часть денег из бюджета, но управляется Союзом журналистов.

— А частные СМИ получают какие-то государственные гранты?

— Напрямую государство не может спонсировать издания и телеканалы, это запрещено по закону. Но есть Фонд помощи прессе, который управляется Советом общественных организаций, а деньги туда поступают из бюджета. Фонд в основном поддерживает молодежные проекты, региональные и гражданские медиа.

Государственные и евросоюзные деньги также идут на освещение значимых проектов, например, если что-то строится и об этом нужно писать в газетах. Но это создает на рынке негативную тенденцию, потому что нет правил, как и какие СМИ должны это делать. Сейчас мы создали комиссию, чтобы придумать, как исключить человеческий фактор при распределении денег.

— Скажите, пожалуйста, отделяются ли у вас клевета и оскорбление от публичных клеветы и оскорбления? Есть ли ограничения для публичных персон? Дело в том, что у нас уже несколько печатных изданий пострадали от многомиллионных исков о возмещении морального вреда власть имущим.

— У нас политики тоже поначалу подавали иски, но когда дело дошло до Верховного суда, там постановили, что политик должен смириться с тем, что его деятельность будет под микроскопом и критика для него всегда будет шире. И даже если кто-то на его счет ошибается, это не является оскорблением, потому что публичное лицо может ответить на любую критику, если она несправедлива. Это положение закрепилось на практике.

— Кто чаще всего судится за свою честь?

— У нас было не так много исков. Политики быстро поняли, что денег и другой выгоды они на этом не заработают. Больше подают чиновники, есть бизнесмены. Сейчас это чаще иски о вторжении в частную жизнь.

— В Казахстане в 9 случаях из 10 СМИ оказывается в проигрыше. А как у вас?

— У нас, наоборот, истцу дело очень трудно выиграть, нужно много доказательств. Как доказать, что журналист умышленно, зная, что это не так, говорил, что именно так? Действует презумпция невиновности. У нас даже есть дела, проигранные прессе в Страсбургском суде, и это дало возможность политикам понять, что такое права человека.

Свободу никогда не дают просто так

— Есть ли в Литве русскоязычная пресса?

— Есть, и у нее очень большие национальные тиражи — по 20000, даже, говорят, и 50000 кто-то имеет. В Латвии и Эстонии вообще, говорят, половина рынка — русскоязычные СМИ. Но у нас это 7—8% — это второе по объему место, даже в Польше 9%.

— У нас издали специальные поправки в законодательство, касающиеся интернет-СМИ. Как у вас регулируют онлайновую прессу?

— СМИ у нас делятся на традиционные и информационные — онлайн. Это понятие появилось в 2006 году, сейчас дискутируют об их регулировании, о статусе комментаторов на форумах. Мы больше — за свободу, а политики — за регулирование.

— Несут ли ответственность комментаторы за свои высказывания?

— Прямую. Был прецедент, когда осудили одного комментатора, написавшего что-то противозаконное. Собственник сайта обязан предоставлять IP-адрес, полиция находит человека, суд выносит решение о штрафе.

В Уголовном кодексе перечислено то, о чем нельзя говорить в Интернете: клевета, государственная тайна, расистские вещи. Но если имеет место разглашение государственной тайны, то у нас виноваты будут те, кто ее охранял, а не те, кто распространил!

— Да уж, мы о таком и не мечтаем. Удалось ли Вам уже посмотреть Казнет, полистать нашу прессу? Какое складывается мнение?

— Я посмотрел кое-что в Интернете, полистал ваши исследования. Вы трансформируетесь, и это делают все. Но у вас придается слишком большое значение законодательной и технологической базе. На мой взгляд, важнее принципы — если они определены, не надо долго дискутировать о технологиях.

Это принципы работы как государства, так и общественных организаций и СМИ. Главное, чтобы человек четко знал, что с ним может сделать государство и что он может сделать с государством.

— Что Вы думаете о блокировках наших ресурсов? Возникают какие-то аналогии с Литвой?

— В нашей стране настолько сильного регулирования не было. У вас это, можно сказать, технологическая война... У нас процесс демократизации прошел намного быстрее, может быть, нам в каких-то периодах повезло больше. Но относительно свободы слова я всегда шучу: не надо говорить, что не дают свободы слова. Ее надо взять. Ее никто никогда и не даст.

... Можно, конечно, говорить о том, что исторически так сложилось, что Литве повезло больше. Но нужно уточнить, что такое в данном случае «везение». Ведь достижения этой страны — не случайность или судьба, а политика, адекватное управление государством, которое осуществляют простые смертные. А они — выбор своего народа. С этой точки зрения нам действительно не совсем повезло...

Автор: Ирина МЕДНИКОВА

Источник: Республика