Студенческая интернет-газета iUni, закрытая в феврале 2012 года, прошлым летом получила вторую жизнь. Главным редактором издания стала третьекурсница журфака СПбГУ Виктория Владимирова, которая рассказала Лениздат.Ру, для кого существуют студенческие СМИ, должен ли журналист быть сплетником и о том, почему писать про политику – «это круто».
- Бывший главный редактор Кирилл Артеменко в iUni разместил большой пост о том, что требуется вся команда, прямо все – редакторы, верстальщики, фотографы, авторы. И я оказалась в числе прочих – человек пятидесяти. Кирилл тогда сказал, что возможна смена рубрик.
Поскольку я раньше писала в «Time Out» и «Собаку», ровно как я и сейчас туда пишу, мы решили уйти в сторону жизни города. Кирилл сказал: «Хорошо, давай сделаем рубрику "лайфстайл"». На второй летучке оказалось, что этого делать никто не будет, а рубрики, которые есть, уже нашли своих редакторов. Я снова говорю: «Кирилл, я хочу быть редактором!». Он говорит: «Вика, так будь им!». После этого уже редакторы собрались отдельно вместе со мной. Я спросила: «Ребята, кто-нибудь хочет быть главным редактором? ». Все ответили: «Да мы уже поняли, что ты хочешь».
- Когда были декабрьские события, Навальный, Болотная, я училась на втором курсе. Тогда был расцвет iUni, если смотреть с точки зрения трафика. И не то, чтобы я читала iUni. Я видела, что они занимаются протестами, тогда как раз и обратила на них внимание. - Создатели заморозили iUni, поскольку ощутили, что делают уже не студенческую газету.
- В принципе, сложно создавать студенческое издание, это очень узкая тематика. Студент не хочет быть студентом. Если ты откроешь рубрику «Общество», увидишь там одни сплошные митинги. Это все сохраняется. Про студентов писать неинтересно. Кто будет читать про сессию? Кто будет читать про вечеринки? Кто будет читать про выставки, которые проходят в рамках одного факультета? Максимум, те люди, которые пришли на эту выставку. Если на факультете СПбГУ учится в среднем пятьсот человек, на эту выставку придет от силы пятьдесят, и из них тридцать просто мимо проходили. Кто прочитает?
У iUni есть девиз – «Истории и новости двадцатилетних». Мы стараемся, когда пишем про ту же самую политику, освещать именно те события, в которых принимают участие молодые активисты, студенты. Тот же самый Коля Артеменко (активист молодежного «Яблока»), Витя Воробьев (экс-председатель петербургского отделения Российского Студенческого Союза). Недавно же проходил митинг, посвященный малому бизнесу. Там тусовались уже не студенты – ну, извините, мы про это не напишем.
- Мы стараемся фильтровать информацию. Понятно, что наших ресурсов не хватает на то, чтобы освещать все новости, касающиеся студенчества. Конечно, новости никогда не были интересны молодым людям. Кто читает новости, кто смотрит новости, кто включает «Первый канал»? Пусть объективно или необъективно, но он покажет, например, открытие новой нефтяной вышки. Я не имею в виду, что нас не интересуют большие новости – студент не будет их читать или смотреть, хотя они необходимы.
Вот мы и пытаемся развивать эту новостную культуру, хотя она заведомо не может привлечь много трафика. Мы донесем важную новость до одного студента, а он уже до своих друзей. Поэтому мы стараемся освещать то, что полезно студентам. В iUni есть еще рубрика «Университет» – я считаю, что это самая полезная рубрика, потому что она действительно рассказывает о том, что делает Минобрнауки, какие изменения ждут молодых ребят. Студентам, как правило, глубоко н*****ь, что их могут перевести на платное отделение или что у них закроется военная кафедра – но это действительно полезно. Это действительно нужно знать.
- Про вечеринки писать не будем. Про клубы писать не будем. Зачем? Зачем студенту говорить: «Иди в клуб!»? Пускай лучше идет на митинг. Пускай погуляет по Марсову полю, зайдет в Юсуповский сад и покормит там утят. В любом случае, глянец, так же как и реклама «НТВ», воспринимается как нечто дешевое. Мы не хотим делать глянец. Мы здесь не для развлечения.
- У меня вообще не было никакой концепции, когда я приходила. Я просто хотела делать дело. Пока я все это создавала, пока я меняла команду, пока находила людей под себя и под издание, – естественно, в моей голове сложилась уже совсем другая картина. Раньше я была меньше в теме. Когда iUni снова стал работать, у той прослойки студенчества, которая раньше его читала, снова возобновился интерес. Они захотели посмотреть, что же там сейчас происходит, что стало после Кирилла. И, соответственно, все эти люди приходили ко мне и говорили: «Здрасьте, Вика, меня зовут… Витя Воробьев, например. Я видел, что раньше делал Кирилл, и вижу, что делаете вы. Приходите к нам на этот митинг, а вот у нас есть такие инициативы, а вот смотрите, здесь есть такая партия, здесь есть такое движение». Чем больше я оказывалась в теме, тем больше начинала интересоваться. И если раньше не хотелось писать про политику, сейчас мне кажется это очень крутым.
- Нам в последнее время начало казаться, что мы создали образ идеального читателя iUni. То есть, мы интересуемся и политикой, и культурой, и малым бизнесом с интересными идеями, и спортом в меньшей мере. Но большая часть студентов опирается все же на какую-то одну тему. Если они предпочитают какой-нибудь сумасшедший текст про экстрасенса Людмилу Давиденко, вряд ли пойдут читать про инициативы молодежного движения «Весна». Вряд ли они вообще знают про «Весну». Поэтому сейчас мы стараемся еще больше отойти в общественно-политическую тематику, при этом не называя себя общественно-политической газетой. И, кроме того, оставить рубрику «Культура», чтобы добавить немного сумасшествия. Изначально мы, кстати, не хотели делать сумасшествие, просто у нас такой редактор. Но людям нравится.
- Конечно, да. Мы пытаемся сделать так, чтобы и другие студенты приобщались к общественно-политической тематике. То есть, когда мы делаем какую-то статью, мы не пишем о том, что «Весна» решила создать новый закон. А пишем: вполне возможно, в Петербурге появятся новые велопарковки. То есть об инициативах «Весны» никому не интересно читать, а про велосипедные парковки – уже больше аудитории.
- Когда мы приходили – какая целенаправленная политика, я тебя умоляю?! Мы ни хрена не знали вообще! Нас в команде было человека два, которые до этого писали хорошие статьи в хорошие издания. Все остальные просто говорили: я хочу писать, я хочу работать! Какое видение, ты что. Мы работаем месяц, смотрим на другие издания и понимаем, что у них повышается трафик и улучшается имидж за счет того, что они работают в социальных сетях. И мы начинаем работать в социальных сетях. Мы понимаем, что, если вот так вот делаем, это лайки не собирает. А если вот так вот пишем – то это лайки собирает.
Есть такая тенденция очень интересная, что люди будто бы за последние три года стали менее активными по отношению к СМИ, становится все меньше комментариев. Увидеть огромное количество комментариев можно в малом количестве изданий. Если раньше в iUni было много комментариев и видно, что писали те же самые студенты и их знакомые, сейчас все стали более закрытыми. Возможно, кстати, что это зависит от способа подачи. iUni раньше был таким чисто студенческим: «Ребята, мы тут статью написали, мы пишем статьи, расскажите друзьям! – Ух ты, ребята молодцы, маме покажу!». А сейчас новый проект старой команды – «Бумага» (paperpaper.ru) – позиционируется как серьезное СМИ. Читатели, вполне возможно, стесняются, боятся не подойти под формат, бояться сказать глупость.
Сейчас наш курс более прямой, но все еще виляет. Мы советовались с Игорем Белкиным из «Ленты.ру», создателем их знаменитого аккаунта @ lentaruofficial в твиттере. Белкин сказал: «Ребята, да вы не парьтесь вообще, все полная фигня, делайте как хотите!». Правильно сказал – единого ответа нет. Мы ищем человека, которому было бы очень интересно заниматься работой в соцсетях.
- Вот вчера горел Технологический институт. Ох, как все радовались! Ох, как все ставили лайки и делали репосты! Ура-ура, смешные видео давайте покидаем! Сессии не будет! Собрало лайки. С одной стороны, это информация, с другой стороны – трэшак. Ну сгорела Техноложка, ну и что. Восстановят скоро. При этом при перераспределении бюджетных мест, о том, что стране больше не нужны экономисты, никто не читает. Хотя это важнее. Так что стараемся балансировать.
- Редакторы рубрик, программист, пиарщик. Авторы все внештатники.
- Здесь идет двоякая конструкция. Мы всегда за инициативу авторов – если вы к нам приходите писать, мы вам поможем выбрать тему. Но если у вас есть какие-то свои темы в голове, обязательно называйте, мы посмотрим, что с этим можно сделать. Но суть в другом. Нам предлагают написать о девочке, которая лежит в психиатрической клинике, и о том, как там дела делаются, но, в сущности, в тексте нет ничего нового – про мягкие стены и про злых санитаров и так все знают. Или про вожатых в детских лагерях. Не слишком актуально. Мы пытаемся объяснить, что это читать не будут. Мы пытаемся сделать так, чтобы автор писал что-то полезное, чтобы это не было только для него.
- В принципе, большую часть статей пишут редакторы. Я набирала тех, которым нравится то, что они делают. У нас девочка пишет про спорт – так она сама спортсменка, занималась настольным теннисом. Мальчик пишет про политику – так он больной на эту политику, знает всех молодых политиков в городе. Девочка пишет про культуру – так она вообще сумасшедшая. Другая пишет про университет, потому что обожает новости. Не существует такой проблемы, что кто-то там не хочет, им просто нравится это делать. Им нравится сама тема – рассказать всем. Журналисты же должны быть сплетниками.
- Скажем так: процентов семьдесят – это журфак.
- Конечно, на журфаке мало хороших журналистов. Мне кажется, дело в том, что журналистского образования в принципе не существует. Журналисты какие бывают – политические, экономические, экологические, про бизнес пишут, про рестораны пишут, для этого нужно свое образование. А для того, чтобы писать новости, большого ума не надо – это дело техники. В какой-то определенный момент начинаешь понимать, что есть лид, заголовок, система перевернутой пирамиды. И все.
Проблема – в лени подумать. С чем я сталкиваюсь у большинства авторов. Даже если им интересна тема, они не хотят сделать из нее научный труд. По сути, когда ты пишешь курсовую, ты ищешь источники, пытаешься прикопаться к каждому слову – тоже самое мы делаем в статье. Но когда там условный Вася Иванов говорит фразу, которую можно по-разному расценить, автор думает – ну ее, читатель сам разберется. Лень подумать.
- На третьем курсе, на вечернем отделении.
- Дело не в петербургском факультете журналистики. Саша Амзин из «Ленты.Ру» в частной беседе мне говорил про выпускников журфака: «Господи, почему они все такие тупые, такие ленивые, их ничему не научили?». Да, дело в лени – преподаватели жалеют, нет заданий, статью дают написать раз в три месяца. Преподаватели тоже люди, не работающие в сфере журналистики или работавшие давно, а времена-то меняются. С одной стороны, там дается очень хорошее общее образование: литература, философия, история. Но с другой стороны – сказали тебе прочитать Оскара Уайльда. Ты что, дома сама его не прочитаешь? Если ты будешь хотеть – дома прочитаешь, не будешь хотеть – тебе и так зачет поставят, по краткому содержанию.
- Я много работаю. Поэтому у меня нет возможности посещать факультет часто. Но, при этом, из-за того, что факультет такой расхлябанный, мне удается сдавать сессии. Вполне возможно, если бы я училась на политологии или на философии, куда я хотела поступать до журфака, я бы сейчас не работала, а, скорее всего, училась. Поэтому нет – не жалею, но при этом в магистратуру я не пойду на журфак, хотя там есть направление «Медиаменеджмент», который мне интересен.
- Я как-то один раз уже пожалела об этом. У меня довольно большие амбиции, которые появились после того, как меня ни с того ни с сего взяли в «Таймаут». Я писала там около 7-8 месяцев, появилось тщеславие. Появилось высокомерие в какой-то мере. Из-за этого, вполне возможно, я и ломанулась в редакторы, поверила в свои силы, поверила, что все возможно. А сейчас высокомерия уже такого нет, поскольку все это безумно сложно, но если очень захотеть – можно в космос полететь.
- Конечно, студенты, когда им на паре делать нечего, сидят в смартфонах. Но я вижу, что и газету «Метро», которая у нас на стойках лежит, они берут. Потрогать бумажку всегда хочется. Но при этом ты просто убиваешь время. За информацией ты все-таки полезешь в интернет. Как если ты хочешь что-то узнать, то открываешь Google, ты же не ищешь информацию в библиотеках. Смотря какие цели преследовать: если просто продать рекламу, то издание выживет.
- Мы только-только занялись этим вопросом, у нас готовятся спецпроекты – довольно неплохие деньги, но я пока не буду об этом говорить – все сами увидите. Баннеры на сайте – это некрасиво. Это дешево. Ну зачем косметику рекламировать? Ну зачем навязывать? Это ведь прямо в глаза бросается, эта реклама. А можно сделать что-то полезное. Продукты, которые рекламирует их продавец, могут быть действительно интересными или полезными, но, при этом, сама реклама воспринимается как нечто отвратительное. Когда мы смотрим телевизор, во время рекламы мы стараемся убрать звук, хотя вполне возможно, что там рекламируют действительно нормальные вещи. А так можно сделать какой-то текст – не джинсовый, а именно объективный.
- С официальными органами у всех проблемы. Мой знакомый журналист, Александр Аликин из «Делового Петербурга» – просто звезда в этом вопросе. Он пишет официальные запросы чиновникам или компаниям, ему не отвечают. По закону, это должны сделать в течение семи рабочих дней. Он имеет право подать в суд, но вместо этого Аликин пишет в статье, что такие-то товарищи отказались давать комментарий, что свидетельствует, что им на эту проблему наплевать. Соответственно, после этого, в том органе, где отказались давать комментарий, начинается кипеж. Однажды в крупном банке после статьи Аликина даже пиарщицу уволили.
Здесь больше имеет значения, есть ли у тебя журналистская база. Если у тебя есть знакомые, ты с ними уже подружился, конечно, они дадут тебе комментарий.
- Особого напряжения не ощущаем. Политически на нас никто не давит, разумеется. Был однажды очень смешной случай. Мне звонил пресс-секретарь СПбГУ, она нашла какую-то махровейшую статью, которую писал еще Кирилл – встреча Кропачева с председателем студсовета. Там Кропачев рассказывал, мол, СПбГУ ждут такие отличные перспективы – построим общежития, то и то. И приписка в статье: «Пока дело что-то застопорилось».
Так вот, пресс-секретарь проштудировала iUni на полтора года назад, нашла статью, позвонила мне и говорит: «Вот вы пишете, что дело застопорилось. Нет, я, конечно, видела у вас новости, где рассказывается, что все сделано – и общежития построены, и какие-то парковки есть, и с бюджетными местами все хорошо». Но она попросила дописать в статье полуторагодичной давности, что дело сделано.
Я сообщила в твиттере, что звонили по поводу наших статей, со мной долго разговаривали. После этого мне сразу же позвонили из «Весны», из Российского студенческого союза, сказали: «Вика, если они сейчас будут тебе угрожать, ты только скажи». Мы поправили текст, конечно, ничего сложного – это ведь объективная точка зрения. Если «Единая Россия» сделает хорошую программу, мы так про это и напишем, и обзывайте нас «едросовцами» сколько хотите.
- Мы полгода работаем, получаем копейки. В чем проблема дальше работать? Если что-то очень нравится, можно делать. Пока мы студенты, можно относится к денежным вопросам более расхлябанно, а дальше посмотрим.
Анастасия Фролова
Источник: Лениздат
Internews Kazakhstan
